Немецким журналистом удалось выяснить обстановку на «Азовстали»

Команде журналистов немецкого журнала Der Spiegel удалось выяснить обстановку на «Азовстали» непосредственно у украинских защитников.

Материал опубликован на сайте издания.

У репортерев Der Spiegel получилось выйти на связь с людьми, которые держат оборону на стали сталелитейном заводе.

— В эти дни и часы там (в Мариуполе, - прим) происходят военные преступления, возможно, преступления против человечности, которые будут судить международные суды. Гражданским, раненым защитникам не дают эвакуироваться, и армия вторжения намеренно жестоко обращается с ними. Они, хотя и попали в окружение, голодают и практически беззащитны, продолжают беспощадно бомбиться и обстреливаться. Судебных доказательств этому до сих пор нет. Независимые СМИ и международные организации также не имеют доступа к сталелитейному заводу. Но теперь есть голоса изнутри. Правда о пострадавших. До сих пор в прессу просачивались скудные отчеты, мало видео, коротких сообщений, чатов из изолированного войной мира подполья «Азовстали», где мобильные телефоны опасны для жизни, потому что противник может их обнаружить. Тем не менее журналистам Spiegel удалось установить контакт с людьми на сталелитейном заводе. Они общались с заключенными, которые должны были рассчитывать, что долго не проживут <...> Показания свидетелей задокументированы ниже. Кусочки текста складываются в драматическое повествование: в Мариуполе, на сталелитейном заводе, русские солдаты стирают грань между реальностью и кошмаром. И если смертоносная осада не прекратится немедленно, имена «Азовстали», и Мариуполя войдут в великую книгу военных преступлений в числе тех, которые человечество никогда не забудет, — сказано в предисловии к рассказам украинских защитников «Азовстали».

Глава патрульной полиции Мариуполя Михаил Вершинин остался в городе вместе с регулярными частями ВСУ, чтобы стрелять по врагу и защищать свой город. В этом месяце он получал ранение, но после медпомощи вновь вставал в строй.

— «Азовсталь» защищают мужчины с яйцами <...> Однако на территории промышленного объекта есть и гражданские, несколько сотен гражданских лиц, в том числе дети и младенцы. Здесь есть различные подразделения, которые я не буду называть, но флот входит в их число. Полк «Азов» — крупнейшая часть сопротивления. Его стержень. Здесь есть раненые , много раненых. Им нужна срочная медицинская помощь, потому что у них серьезные травмы и здесь нет подходящих условий, чтобы им помочь. Насколько я знаю, по Женевской конвенции раненый солдат - это не комбатант, а лицо, нуждающееся в лечении, — отметил правоохранитель.

По его словам, пока российская армия совершает самое большое военное преступление в истории современности, мировая общественность предпочитает закрывать на это глаза, хотя все зверства происходят в Европе.

— Мне кажется, что я бьюсь об стену, об очень толстую стену, и я просто не могу пробиться сквозь нее. Я ударяю, ударяю и отскакиваю назад. Мы отправили много сообщений, но до сих пор никто не ответил. Ничего. Нет эвакуации раненых. Но это должно случиться. Раненые не считаются комбатантами, и их здесь так много, — подчеркнул Михаил Вершинин, добавив, что никто из защитников Мариуполя не планирует капитулировать и не боиться смерти.

Также Der Spiegel взял комментарий у Валерии, которая сражается в рядах «Азова» с самого начала войны. Она рассказала, что сейчас у военных медиков нет возможности нормально оперировать даже ранения средней тяжести и почти закончились лекарства.

— Условия ужасные. На территории «Азовстали» есть больница, но нас постоянно бомбят или обстреливают из артиллерии. Врачи оперируют фонариком, потому что электричества нет. Медсестры и фельдшеры работают круглосуточно. В наш госпиталь доставляют солдат, у которых нет конечностей или есть осколочные ранения. Нет ни лекарств, ни анестетиков, ни антибиотиков. Даже если операция пройдет успешно, высок риск развития у человека гангрены или заражения крови. Многие солдаты выживут, только если их немедленно эвакуировать. Другие умирают на наших глазах. Не хватает еды, не хватает воды. Мы не знаем, как кормить раненых. Бойцы послужили своей стране — теперь они остались одни. Так не должно быть. Солдаты сражались за свою страну. Теперь их страна должна сражаться за них, — акцентировала защитница Мариуполя.