В Одессе репетитор-садист терроризировала детское население

Мы уже рассказывали вам о репетиторе, видео «уроков» которой сперва наделало переполох в России, а потом и у нас. Дело в том, что в России есть свой Беляевский район в Оренбургской области. На видео было указано, что действие происходит в Беляевском районе. Российские полицейские прошерстили свой район, ничего не нашли, изучили видео — оказалось, что один из учебников украинский. Позже был назван и населенный пункт, где все происходило, – Великий Дальник. Это прямо под Одессой. Спецкор «Думской» отправился туда, чтобы разобраться в случившемся.

«У НАС ВСЕ СЕЛО КИПИТ!»

- А если бы мои дети рассказали, что их бьет учитель, — размышляет Виталий, — я бы им поверил! Как же можно взрослым, зная, что детей избивают и мучают, водить их к этой садистке? А ведь они знали!

Он крутит баранку и видавший виды «Москвич» сворачивает с трассы на дорогу к селу Роща.

- Тут через пару месяцев такая роща сирени зацветет! Запах по всей округе! — говорит Виталий.

Я недоверчиво оглядываюсь. Мы едем посреди молочного тумана, залившего мерзлое, выхоложенное ветром поле.

Виталий Габов местный. Активист из села Великий Дальник. Когда-то восстал против банды, свирепствовавшей в селе. Банда грабила дом за домом. Истязала людей. В ход шли утюги, как в 90-х. Полиция бездействовала. Виталий поднял народ, сняли с пункта полиции выцветшую рваную тряпку и повесили новенький флаг. Собрали сельский сход, отправились к полицейскому начальству в Одессу. Сняли бездельного участкового. Установили ночные патрули. Возродили народную дружину. И бандиты покинули село. С той поры и знаем друг друга.

- Я смотрю на видео, у бабки этой окно, вроде как четвертый или пятый этаж, — размышляет Виталий. — В селе многоэтажек не так много. Уже искать легче. Знаем, как ее зовут — Раиса Тихоновна (она на видео сама называет свое имя). Звоню школьной директрисе, говорю ей: у бабки голос учительский! Пронзительный. И слова четко выговаривает. Точно, преподаватель бывший. Скоро журналисты приедут эту бабку искать и сразу к вам. Она: «Нет-нет! Не надо журналистов. Она в школе ничего не преподавала! Сейчас я дам координаты, где ее искать». И дала. У нас все родители переполошились. Друг другу видео, где она «чудит», передают. Село кипит. Ну, вот и приехали. Вот там где-то эта бабуля и живет.

Поле закончилось. Дорогу перегораживают бетонный блок, знак «Стоп» и ворота КПП. Полусекретная воинская часть. За воротами виднеются пятиэтажки.

ЗАПЕРЛАСЬ

Дежурный по КПП из-за забора вполуха выслушивает нас и перебивает:

- А она уже уехала.

- Раиса Тихоновна уехала? Как это?

- Села на свою машину и уехала.

- У нее была своя машина?

Воин не отвечает и уходит. Видимо, с кем-то советуется и украдкой смотрит на нас в окно. Мы уходить не собираемся. Прохаживаемся. Фотографируем КПП.

Снова выходит дневальный. Машет руками:

- Фотографировать запрещено! Нельзя снимать КПП! Сейчас к вам выйдут!

Меня обжигает догадка:

- А у вас уже были журналисты?

- Целый день ездят!

Человек в камуфляже выходит из КПП. Приглашает зайти.

– Она вам дверь не откроет. Первым еще открыла, поговорила. А потом двое ваших коллег на нее наехали, она с остальными и не разговаривала. Даже не открыла. КПП не снимать. В пятиэтажке можно.

На четвертом этаже остановились и позвонили в дверь. Тишина. Потом в квартире что-то зашуршало, дверной глазок потемнел, нас обозрели и удалились, тихо ступая, вглубь квартиры.

Я, признаюсь, облегченно перевел дух. О чем с ней говорить? О чем говорить с женщиной, несколько лет занимавшейся избиением детей с садистским сладострастием? То, что она делала, ненормально. Ее надо лечить. Мне гораздо интереснее было поговорить с родителями учеников. Ведь жаловались же дети! Почему никто им не поверил?

«ЕЙ ПРОСТО НРАВИЛОСЬ ДЕЛАТЬ БОЛЬНО»

На третьем этаже живет женщина, которая не выходит из дома. Светлана Ткаченко. Вдова офицера. У нее больные ноги. Ей тяжело вставать на звонок в дверь. Она держит ее открытой. Каждый может зайти. Муж, подполковник запаса, афганец, недавно умер.

Своего внука Светлана отдавала Раисе Тихоновне на учение.

- Она очень хорошо знает свой предмет. Внука сперва так любила. «Лапочка ты моя. Мальчик ты мой», — говорила. А другой раз подзатыльник давала. Я не видела этого. Наверное, он меня берег, чтобы я не расстраивалась. Не говорил. Мог сказать только, что «та… кричала, ругала». Потом меньший стал ходить. И она на него: «Ты придурок такой же, как твой дед!».

У Светланы ломается голос, из глаз ее текут слезы:

- Мой Димочка, который воевал, окончил училище с отличием… офицер, мы с ним поездили от Мурманска до Афганистана. И… придурок? Я внуку говорю на это: «Твой дед - самый лучший в мире!». Она знала, как больно сделать. Я старшего прошу — заступись за брата. Пойди и скажи ей что-нибудь. Он пойдет и скажет: «Вы не бейте его по ушам, потому что бабушка ему ушко лечит!». Младший потом рассказывал, что она на следующем уроке устроила ему взбучку: «Ах ты, сволочь такая! Ты еще хвост распускаешь? Я тебя пригрела! Я тебя учу! Собирай манатки и пошел отсюда вон».

- После этого переполоха, как вы думаете, что с ней будет?

- Я разговаривала с соседями. Многие же пострадали детки. Кому-то клок волос вырвала. Кому-то ухо надорвала. Все хотят какое-то наказание для нее. Чтобы это было уроком.

УМОЛЯЛИ НЕ ОТДАВАТЬ ИХ САДИСТКЕ

Выходим во двор. Габов протягивает список телефонов родителей, водивших детей к садистке. Не всех. Тех, кого удалось найти.

Родители, которым я звоню, не берут трубку. Пока я набираю номер, сопровождающий нас военный покачивается с носка на пятку, демонстрируя самый что ни на есть скучающий и индифферентный вид. Все родители живут на территории части. Все либо военнообязанные, либо члены их семей. И у меня закрадывается нехорошее чувство, что начальство уже провело с ними разъяснительные беседы. И люди говорить не будут. А может, уже устали от журналистов.

Тут у парадного останавливаются две девочки лет двенадцати. Они хотят рассказать про то, что вытворяла Раиса Тихоновна. Вернее, так: одна набралась смелости, а другая в качестве моральной поддержки тусуется рядом.

Настя Альбова:

- Раиса Тихоновна учила нас в своей маленькой квартире. Чуть что не так, подзатыльник. Мы мечтали, чтобы она того… поскорее…

Девочка невесело усмехается, смотрит даже с каким-то вызовом. Сзади высовывается женщина, мама или бабушка, вздыхает и прячется.

- Вы хотите что-нибудь сказать? — спрашиваю ее. 

- Нет-нет!

- Она собирала кучу детей и учила их, - продолжает Настя. — То, что на видео, такое она делала каждый день. Там только два ребенка на видео попало, а так больше.

- А вы жаловались?

- Жаловались. Но она бьет, если жалуешься.

- А родители не верили?

- Они верили, но не сразу. Они думали, что старенькая женщина на такое не способна, так издеваться над детьми. Только после видео моя мама пришла в шок.

- Вам тоже доставалось?

- Мне каждый день доставалось. Шрамы за ушами были. Одно ухо было больше другого, потому что она тягала меня чаще за это ухо. Она еще говорила, что я в гимназию без нее не поступлю. Что я «липовая» отличница. В последний день, когда я у нее была, я осталась одна. Самое худшее — это оставаться у нее одной. Девять вечера. Ты пишешь-пишешь конспект, одно неправильное слово — и подзатыльник. И вот я осталась одна и украинский язык писала-писала и тут заметила, что не в ту тетрадку. Выхода не было. Заново переписывать было поздно, потому что она уже шла ко мне. Мне было так страшно. Всю колотило. Она смотрит, что я не в ту тетрадку написала. Начинает меня швырять на пол, как тряпку, за шиворот наверх тащить, за волосы потягала, я бегу в слезах к бабуле. Вся красная. Бабуля меня успокаивает. Гладит. А у меня в волосах вот такой (показывает кулак) клок вырванных волос.

Родители пришли к Раисе, спросили: «Что вы сделали!?». Она им только сказала: «Ваша дочка такое сделала, такое сделала!». А что, толком не говорит.

- А та съемка, которую выложили в интернет, сделали взрослые или дети?

- Точно дети! Перед взрослыми она ведет себя так: «Я им тихонько подзатыльники даю! Понарошки!». И на улице идет, в глаза смотрит, как будто ничего не было.

- Никто из ребят не пытался взбунтоваться?

- Нет. За малейший бунт можно было получить. Вы же видели видео – она била за то, что мальчик положил ногу на ногу.

Вот на одном из этих видео она говорит мальчику: «А ну ложись, показывай, как ты перед бабушкой…» — это он рассказывал своей бабушке, как она их бьет. Ложился на живот и умолял не заставлять идти к Раисе Тихоновне. Но бабушка все равно послала к Раисе. А та узнала и начала его колотить.

Я смотрю на этих детей и не могу себе представить, что это такое, в десятилетнем возрасте ЕЖЕДНЕВНО ходить на квартиру к умалишенной, которой доставляет удовольствие причинять детям боль. Когда сводит живот, пока бредешь на четвертый этаж. Подкашиваются ноги. Мучительно хочется в туалет по-маленькому. Стыдно и одиноко. И вот открывается коричневая деревянная дверь, и высокий поставленный голос четко выговаривает слова: «Ооооо! Вот оно, дерьмо, ко мне пришло! Ну, заходи! Расскажешь, что ты обо мне рассказывал!».

Мне становится жутко.

Из-за того, что взрослые не замечали или старались не замечать на своих сыновьях и дочерях побоев, Раиса Тихоновна входила в раж. Дети умоляли не отсылать их на «уроки», но их не слышали. Не слышали плача по ночам. Не видели, когда ребенок вскакивал с криком ночью с кровати, потому как его окружали злобные твари, собирающиеся наброситься, бить и бросать «как тряпку». У Насти на страничке «Вконтакте» картинка, отображающая внутренние переживания ребят. Она как бы говорит: зло здесь. Рядом. Оно, ощерясь, нападает на ребенка. Он схватился за спасительную ручку двери, сейчас откроет дверь, и все страхи развеются! А если нет?

Ведь была еще одна категория взрослых.

Со страницы Насти

«КРЕПОСТНЫЕ»

Лысый мужик в спортивных штанах поджидал нас возле подъезда.

- Вы занимаетесь не тем делом, я вам честно говорю! Я папа ребенка, который ходит к Раисе Тихоновне. У меня старший сын отучился девять лет и окончил школу с медалью! И младший сейчас учится и к ней ходит. И все нормально.

- Вы видели видео? Вас в нем все устраивает?

- Видел. Но, конечно, — мужик морщится, — она маленько перегнула палку, но как с ними иначе?

- То есть вы даже после этого готовы отослать к ней сына?

- А почему нет? Конечно, готов!

Мы едем вон из Рощи. По безлюдной пустоши. Навстречу нам из тумана вырастает фигура молодого солдата с вещмешком. Он голосует, и мы беремся подбросить его до трассы.

- Вы по поводу Раисы приезжали? — спрашивает он. - Смотрите сами, к ближайшему репетитору тут идти надо не меньше часа. А каждому же хочется, чтобы его ребенок пошел в гимназию. А Тихоновна рядом! Вот и закрывали глаза на ее выходки. Поплачет дитя, зато человеком станет!

- Ой, не станет, — отвечаю я. - Если с детства увидит человеческую жестокость, трусливое равнодушие, покорность, то и вырастет злобным крепостным!

После того, как поднялся скандал, ГУНП в Одесской области открыл по факту, запечатленному на видео, уголовное производство. Действия репетитора квалифицировали по части 1 ст. 126 УК Украины — «побои».

Источник: dumskaya.net